Поиск по творчеству и критике
Cлово "CHUTE"
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: от ума" Ф. В. Булгарин почти целиком перепечатал в своем альманахе "Русская Талия", великим баснописцем И. А. Крыловым, знаменитым историографом Н. М. Карамзиным, салон которого молодой литератор посещал с 1819 года, К. Ф. Рылеевым, который посвятил ему своего "Мстислава Удалого", опубликованного в "Полярной звезде"; сотрудничал с известным журналистом и писателем Н. А. Полевым, издателем, писателем, ориенталистом О. И. Сенковским, а также с М. П. Погодиным, А. Ф. Воейковым, В. А. Ушаковым, А. В. Никитенко, Н. В. Кукольником, археографом К. Ф. Калайдовичем, лингвистом и фольклористом В. И. Далем, Бестужевым-Марлинским, автором первых русских литературных обзоров, предшествующих обзорам В. Г. Белинского и написавшим первую русскую грамматику Н. И. Гречем. Булгаринские мемуары, ныне забытые, до сих пор сохраняют значение первоисточника. "... Почтенные мои читатели, верьте мне, что все сказанное в моих _Воспоминаниях_ сущая истина, - писал он. - Никто еще не уличил меня во лжи, и я ненавижу ложь, как чуму, а лжецов избегаю, как зачумленных. Всему, о чем я говорю в _Воспоминаниях, есть живые свидетели_, мои современники <...> или есть документы <...> В том, близок ли я был к некоторым знаменитостям, представлю _письменные доказательства_, или сошлюсь _на живых свидетелей_" {Воспоминания Фаддея Булгарина. Спб., 1846. Ч. 1. С. VIII-IX, XII.}. Булгарин обладал независимым, вспыльчивым и упрямым нравом. "Гордец", - отзывался о нем Рылеев {Сочинения и переписка Кондратия Федоровича Рылеева. Спб., 1872. С. 246.}. Обидчивость и задиристость Булгарина была хорошо известна его современникам - он ничего не прощал ни вышестоящим, ни малозаметным лицам и всегда старался отомстить при случае, мог затеять скандал или драку. Ксенофонт Полевой писал, что Булгарин был "умным, иногда смешным,...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: на образецъ площадной брани, указывалъ на статью Булгарина въ "Москвитянине ", -- то, во-первыхъ, такихъ случаевъ въ сорокалетней деятельности Булгарина было всего два-три, a во-вторыхъ, надо же было сколько-нибудь считаться и съ общимъ о немъ мненiемъ. После каждаго акта немилости Булгаринъ съ уверенностью ожидалъ возмещенiя претерпеннаго имъ горя и - надо отдать должное Бенкендорфу, - всегда получалъ его аккуратно. Въ томъ же году Булгаринъ выпустилъ свой третiй романъ - "Петръ Ивановичъ Выжигинъ", и по этому поводу есть очень интересное письмо его къ Бенкендорфу. Прося последняго походатайствовать у государя "соизволенiя украсить списокъ подписавшихся на сiю книгу священнымъ именемъ его императорскаго величества", Булгаринъ такъ мотивировалъ свою просьбу: "таковая высокомонаршая милость была бы во всякое время и для каждаго писателя неоцененною, но ныне будетъ для меня новымъ живительнымъ благотворенiемъ великаго монарха. Ныне, когда многiе изъ соотечественниковъ моихъ, по справедливости, лишились милостей своего государя (благодаря вспыхнувшему возстанiю поляковъ - М. Л.), да позволено мне будетъ показать свету, что я все счастiе жизни своей полагаю въ благосклонномъ взоре всеавгустейшаго монарха, и что великiй государь не считаетъ меня недостойнымъ своего взора. Упавшiе духомъ верные поляки воскреснутъ, когда увидятъ, что ихъ соотечественникамъ открыты пути трудами и тихою жизнью къ монаршимъ милостямъ". Соизволенiе было дано, романъ представленъ, авторъ награжденъ вторымъ бриллiантовымъ перстнемъ {"Рус. Старина" 1896 г., VI, 565.}. Но Булгарину нужно было, очевидно, доиграть роль успокоителя "верныхъ поляковъ", такъ ловко выдуманную въ драме тогдашнихъ политическихъ событiй, - и вотъ въ "Северной Пчеле"...